В двадцати километрах на юго-восток от Гореловки на одной из трёхкилометровых вершин находится пограничный стык — точка, в которой сходятся границы Грузии, Армении и Турции. Этот хребет рождает несколько небольших рек, одна из которых, отчего-то названная Заграничной, питает озеро Бугдашени, почти примыкающее к Гореловке с юга. Левый берег реки в конце XIX века стал свидетелем важнейшего в истории духоборства события — сожжение оружия в знак протеста против убийств, войн и армейской службы. Мы с Антоном навели справки о том, какой дорогой удобнее добраться до этого места, и, получив инструкцию, что нам следует ориентироваться на развалины некоей церкви, отправились в путь. Дорога — одно название. Вскоре за озером она распадается на колеи, проложенные здесь за десятилетия. Утрамбованные шинами полоски то сходятся в одну, то расходятся на десятки, оставляя за водительской интуицией право выбора верного направления. И если до Гореловки можно добраться на любой машине, то этот отрезок без внедорожника покорить не удастся.
1. Озеро Бугдашени с домиком для наблюдения за птицами.
2. Здесь по-прежнему пасут овец, но эти стада уже не принадлежат духоборам.
[Это вторая часть рассказа о поездке к духоборам. Первая часть ЗДЕСЬ. Кому не интересна история духоборчества — написанное курсивом может пропускать.]
Лукерья Калмыкова умерла бездетной в возрасте 45 лет. В преемники она готовила своего помощника Пётра Васильевича Веригина, к тому моменту несколько лет бывшего её секретарём, командиром дружины и даже со слов веригинского секретаря Семёна Рыбина, «ночевавшего» с ней. «После смерти Лукерьи Калмыкововй секта духоборов раскололась на так называемую большую партию, возглавляемую Веригиным, и малую партию, возглавляемую старшинами и богатеями. […] Раскол отражал недовольство рядовых духоборов своими руководителями, превратившими религиозную организацию в орудие наживы и разврата. Поэтому, когда разгорелась борьба за власть между последователями Лукерьи Калмыковой, большинство духоборов стало на сторону П. Веригина, который призывал покончить с несправедливостью, притеснениями со стороны богачей, восстановить идеалы предков.» (З. Поракишвили) «Борьба между партиями достигла такого размаха, что затронула не только имущественные интересы, но и семейно-родственные отношения, доведя до бракоразводных процессов и раздела детей. Старейшины общины обратились за помощью к правительству, которое внимательно следило за тем, что происходит и вовсе не желало появления преемника умершей главы и возрождения религиозного энтузиазма. Власти прислали казаков, разгромили Большую партию, а ее руководителя Петра Веригина сослали сначала на Север, а затем, в 1895 году, — в Сибирь, дабы он никак не мог влиять на своих сторонников. Верхушка общины возбудила в правительственном суде дело «О наследстве Калмыковой», т.е. общественных капиталов…» (И. Семёнов, «История закавказских молокан и духоборов», Ереван, 2001 г.)
За озером Бугдашени, носящим теперь заповедный статус, становится очевидно, что мы в зоне альпийских лугов — на это указывают и характерный цвет травы и бедная, каменистая почва. Со временем духоборы покорили эту землю, и она стала давать урожаи злаков, картофеля, капусты и моркови, вывозившиеся на рынки Ахалкалаки и Александрополя (Гюмри). Но главным источником процветания общины, как это ни банально звучит, оказалась трава. Уже к восьмидесятым годам XIX века скотоводческие хозяйства переселенцев в плане дохода в разы превзошли хозяйства коренного населения. Духоборы владели огромными стадами овец, и только на нужды армии за два года поставили 16000 лошадей, за что получили полтора миллиона рублей, огромную по тем временам сумму… Объезжая валуны, мы пытались разглядеть развалины церкви, попутно задавая себе вопрос о том, кто, когда и для кого её здесь мог воздвигнуть. В конце концов было принято решение покинуть колею и наугад двинуться в сторону реки. Вскоре действительно показалось заброшенное, давно оставшееся без крыши здание. Традиционной христианской церковью оно быть не могло, но молитвенный дом, виденный нами на Могилочках, напоминало. Впрочем, учитывая аккуратность духоборов в таких вопросах, сложно представить, что его бы забросили и довели до такого состояния.
3. Наш ориентир — заброшенное здание.
4. Nissan X-Trail от City Rent Car, без которого мы бы сюда не добрались.
Малая партия, в лице брата Лукерьи Калмыковой Михаила Губанова, поддержанного царской администрацией, выиграла судебный спор и оставила за собой имущество духоборов. Пётр Веригин же, находясь в ссылке, познакомился с идеями Льва Толстого о непротивлении злу насилием, и продолжал руководить своими сторонниками, путём переписки и тайных встреч. Именно в это время, на фоне ужесточения правил внутри общины, стали крепнуть и пацифистские взгляды на отношение к оружию и воинской повинности, до этого соблюдавшиеся весьма условно. Замещал Веригина его зять Иван Конкин, навещавший своего руководителя в ссылке и бывавший в Москве и Петербурге, где имел беседы с последователями Толстого. «Конкин фанатично проповедовал толстовство, выдавая его за якобы забытое духоборческое учение. Во время проповеди он обливался слезами. Он запретил похоронные и свадебные обряды. Вместо воскресных установил ежедневные моления по вечерам. Он строго следил, чтобы духоборы воздерживались от мясной пищи, чтобы мужья не имели сношения с женами. Аскетизм был им возведен в культ.» (З. Поракишвили)
За развалинами оказался берег Заграничной реки. Промывая себе русло, вода обнажила скальную породу, спрятанную под слоем почвы, нарушив тем самым однообразие здешнего пейзажа. Перед нами открылись заваленные валунами берега. Чуть дальше, у крутого изгиба, над левым берегом возвышались десятиметровые скальные обрывы. У подножия одного из них оказалось небольшое строение, — домик с одной дверью и двумя окнами — выкрашенное, традиционно, белой и голубой краской. Над ним две памятные надписи, одна ещё царских времён, местами нечитаемая, другая советского времени, установленная в августе 1966 г.: «Здесь 29 июня 1895 года духоборцы выступили за идею мира, против войн и убийства. На этом месте они символически сожгли своё оружие. За этот подвиг они терпели гонения и пытки от царских властей того времени. Эти борцы являются нашими кровными предками. В память их героизма и стойкости за дело мира и братства во всём мире мы, канадские духоборцы, во время своего посещения ставим эту мемориальную доску, как свидетельство нашей признательности. От имени духоборцев Канады, И.И. Веригин.» Это место ласково, как принято у духоборов, называется Пещерочками (Пещерками).
5. Река Заграничная.
6. Валуны на одном из берегов.
7. Домик с одной дверью и двумя окнами.
8.
9.
«29 июня 1895 года в день рождения П. Веригина его партия решила выполнить призыв своего вождя и демонстартивно сжечь все имеющееся в духоборческих селах оружие. […] В решении уничтожить оружие в Ахалкалакском уезде приняли участие духоборы 7 селений. При сожжении присутствовало до 2000 человек. В этот день в волостной центр Богдановку прибыл тифлисский губернатор Шервашидзе. Узнав о сожжении оружия, он послал туда казаков. Когда они прибыли, костер уже горел и в нем плавилось оружие. По приказу сотника Праги казаки бросились на духоборов. Последние, укрыв женщин и детей, принимали удары плетьми и нагайками на себя. Озверелые казаки кололи их пиками, избивали женщин и детей. Шесть дней продолжалась в селах Духобории, устроенная с разрешения властей экзекуция. Все имущество духоборов было разграблено казаками, 330 духоборов, отказавшихся от военной службы, были арестованы, помещены в Метехский замок, а затем отправлены в дисциплинарные батальоны. Их жены и дочери высечены нагайками и изнасилованы. […] 180 духоборов, отказавшихся от военной службы, были сосланы в Сибирь. Их поселяли в самых отдаленных уголках Якутской губернии, вдали от людских поселений. 40 процентов высланных погибло от кошмарных условий, созданных царским правительством. 4300 духоборов были высланы из Джавахети в малообжитые малярийные районы Кахетии и Карталинии. высылали без права продажи недвижимого имущества. На распродажу движимого имущества и выезд к новому местожительству дали 3 дня. Естественно, что все имущество продавалось за бесценок.» (З. Поракишвили)
Внутри оказался небольшой грот, широкий вход в который заложили так, что постройка со стороны действительно стала напоминать притулившийся у подножия скалы домик. По краям из тех же тёсанных блоков сооружены сидения. Дом явно задумывался как место для молений и, судя по свежей краске, используется по сей день. По крайней мере раз в году 29 июня, в день святых Петра и Павла (на этот факт часто указывают всевозможные источники, хотя те же источники утверждают, что духоборы не признают святых), здесь собираются местные и приезжие духоборы, поют псалмы, кланяются друг другу и предкам. В отличие от Могилочек, в Пещерочки посторонние люди наведываются редко, о чём свидетельствует отсутствие мусора и «автографов» на стенах. Предположу, что домик соорудили в течение одного-двух десятилетий после случившегося здесь сожжения оружия. А ещё предположу, что сожжение произошло не именно в этом месте, как утверждает установленная канадскими духоборами табличка. Гора сваленных сабель, ружей и пистолетов возвышалась на два человеческих роста; следы копоти от гигантского костра явно бы не отмылись за прошедшие сто лет. Мне попадалась информация, что сожжение произошло немного дальше, над обрывом, поэтому, покинув домик, мы вскарабкались наверх и стали изучать окрестности. (Лев Толстой в статье «О гонениях на духоборов» и вовсе указывал местом сожжения «поле, около села Спасского», находящегося совсем в другой стороне.) Явных следов костра найти не удалось — время их стёрло, к тому же поднявшийся ветер нагнал серые тучи, и, угрожая дождём, словно подталкивал нас на выход. Щёлкнув еле заметный холмик, вытолкнувший на поверхность несколько массивных кусков скалы, и более всего подходящий под описание, мы повернули к тому месту, где оставили машину.
10.
11.
12.
13. Памятные надписи над домом.
14. Орнамент.
15.
16. Внутри домика.
17. Возможное место сожжения оружия духоборами.
«Идея переселения на новые земли, причем вне государства российского, чтобы избавиться от преследований за веру, была выходом, за который ухватилась значительная часть духоборов. […] Решив помочь духоборам переселиться, Л.Н. Толстой развертывает громадную пропагандистскую и организаторскую работу. […] Л.Н. Толстой пишет огромное количество писем и личных обращений к редакциям газет, богатым людям, квакерам, эмигрантам и другим с призывом дать средства на переселение духоборов. […] 7370 духоборов переселилось в Канаду в 1899 году от преследований царизма. Предполагалось, что все «братья» во Христе на новом месте заживут коммуной. Но некоторая, довольно большая часть духоборов, по приезде в Канаду, сразу же заявила о том, что они намерены поселиться и зажить на новых землях в новом государстве самостоятельными фермерами. […] Другая часть духоборов объединилась в «коммуну». […] Вскоре у общины образовались уже сравнительно большие накопления, за счет которых обзавелись сельскохозяйственным инвентарем, постройками, стали приобретать больше земли. В это время к духоборам приехал Петр Веригин и сразу же все коллективное общественное имущество, все наличные деньги, все приобретенные земли были записаны им на свое имя. Повторилась история прежних «коммун» с той только разницей, что если в 1895 году П. Веригин выступал против присвоения общественного богатства Губановым и его малой партией, то теперь он сам стал выступать в роли такого присвоителя. […] В 1924 году в вагон железной дороги, в котором путешествовал П. Веригин со своими приближенными, была подложена бомба и он был убит взрывом. Начался распад «коммуны», который на некоторое время был приостановлен сыном П.В. Веригина — П.П. Веригиным. […] Но П.П. Веригин вел особо неприличный образ жизни: он пьянствовал, картежничал, унижал духоборов, избивал их, неоднократно был судим за избиения, клятвопреступления, растрату общинных средств. В 1934 году в Канаде состоялся 1-й всеобщий духоборческий съезд, который вынес небывалое в истории духоборческой секты решение:»[…]Съезд нашел, что поступки его безнравственны и являются причиной разложения духоборцев. […] А потому, как таковой, он не имеет права быть не только вождем духоборцев, но даже называться именем духоборца.» (З. Поракишвили) Примечательно, что Пётр Петрович Веригин, покидая Россию благодаря обращению канадского правительства, к которому в свою очередь призвали духоборы, нуждавшиеся в новом лидере, взял с собой только внука Ивана Ивановича, будущего главу общины аж до 2008 года (это он подписал табличку над входом в Пещерки). А дети Петра вскоре оказались в ГУЛАГе. Сын умер в 1942 году в лагере. Дочь выжила и каким-то чудом в мае 1960 года получила разрешение на приезд в Канаду, где после тридцатидвухлетней разлуки встретилась с членами своей семьи. Нынешний глава канадских духоборов Джон Веригин младший — сын Ивана Ивановича.
Духоборы, бежавшие от гонений в Канаду, 1902 год. Фото отсюда. «Когда они прибыли в Канаду в 1899 году, в числе около 8 тысяч человек, у них не было ничего, кроме кое-какой одежды, которая прикрывала их тело…» (газета «Кавказ», Тифлис, 7 апреля 1906 года)
Берег реки, которым мы шли назад, оказался заросшим огромными шампиньонами. Я и представить себе не мог, что этот гриб может достигать размера футбольного мяча. Двумя-тремя грибами была бы решена проблема ужина, но представив себе все хлопоты, связанные с этой затеей, мы лишь ограничились фотографиями. В этот момент появился человек с целлофановым пакетом и принялся торопливо и жадно вырывать грибы руками прямо из под наших ног, бесцеремонно влазя в кадр. Мы попытались завести разговор, выразить восторг, — где ещё такое увидишь — но человек только буркнул, что возле нашей машины тоже полно грибов и, в долю секунды обчистив берег, исчез. Конечно, возле машины ничего не оказалось. Эта короткая встреча оставила неприятный осадок. К счастью, не знаю, какой национальности был этот тип (явно не русский), но сразу вспомнились рассказы духоборов про ворованное бельё, вывешенное во дворах на просушку, и другие мелкие неприятности, которые им доводилось терпеть от новых соседей.
18. Красиво, что ни говори.
19.
20. Шампиньоны.
Картина жизни канадских духоборов ясна. И за океаном за последние сто лет случались расколы, но незначительные. Организация (община в данном случае уже не подходящее слово) живёт и процветает, а её руководитель Джон Веригин считается главой всех духоборов… История оставшихся на Кавказе, «наших» духоборов, оказалась более богата на события. «Кропотливая организаторская и пропагандистская работа партийных и советских организаций медленно, но верно стала подтачивать общинную сектантскую организацию. […] Духовные руководители секты встревожились и перешли в решительное наступление против создания в духоборческой среде любых общественных организаций — в первую очередь против комсомольской и пионерской организации, женорганизации, школ, клубов, изб-читален. «У нас есть отцовская вера», — говорили они. […] Где только было возможно, духоборы-кулаки чинили препятствия Советской власти.» (З. Поракишвили) Постепенно ситуация стала выправляться в сторону, угодную властям. Появились колхозы, больницы, кинотеатр. Вышел закон о всеобщем начальном образовании. Состоялся суд над «контрреволюционной верхушкой», в результате которого имущество превратившегося в склад Сиротского дома было конфисковано, исчез ценный архив, содержавший уникальные сведения о жизни и событиях в духоборческой общине. Вместе с тем, стал очевиден надлом и в вероучении. Ещё В.Д. Бонч-Бруевич, посетивший Гореловку в 1910 соду, писал: «Они почти все мертвы, живут старинкой, воспоминаниями… Они духоборцы только по одежде и названию, а все типично духоборческое безвозвратно ушло от них…» Тоже отметил в одном интервью Николай Сухоруков: «Это уже не те духоборцы – это лишь потомки. Это как сравнивать современных греков с эллинами из Спарты. Из нынешних никто, считай, не следует традициям, и всё в лучшем случае делают на автомате, не понимая смысла.» Впрочем, дело, за которое взялись духоборы, в очередной раз привело к невиданным результатам: девять здешних деревень стали выпускать до 70% мясо-молочной продукции Грузии…
По возвращении нам пришлось отправиться в Ниноцминда, где находился ближайший к Гореловке банкомат: необходимо было рассчитаться за жильё и заправить машину. Вспомнилось описание этой дороги, составленное в позапрошлом веке и где-то мной прочитанное: на всё те же ухабы да дыры жаловался некий путник 120 лет назад. На обратном пути мы свернули в Орловку — ещё одну крупную духоборскую деревню в трёх километрах от Гореловки. Орловка выглядит более аутентично, возможно, потому, что расположена немного в стороне от дороги. И здесь ещё остались духоборы, это видно по внешнему виду домов и дворов, но нам ни одна живая душа не встретилась. В Орловку нас привела опечатка в карте, в которой на окраине деревни были отмечены ещё одни Могилочки. Сделав круг и убедившись, что это ошибка, мы вернулись в Гореловку.
21. Орловка.
22. Дома в Орловке.
23.
24. На краю Орловки.
25. За околицей села.
Начиная с Февральской революции, после оставшейся без ответа телеграммы Временному правительству: «Духоборцы в количестве десяти тысяч человек желают возвратиться в Россию как хорошие земледельцы и садоводы», канадские переселенцы предприняли множество попыток сначала вернуться, а позже, когда редкие случаи возвращения ни к чему хорошему не привели, забрать оставшихся в России духоборов в Канаду. Попытки эти остались попытками, но хотя бы между малой и большой партиями воцарился мир. Впрочем, время, расстояние и жизнь в разном идеологическом пространстве породили настолько существенные отличия, что об объединении духоборов в наше время разговоров не слышно. Духоборы Гореловки, вспоминая приезды канадцев, тактично замечают, что «они чужие» и даже не говорят по-русски. Курьёзный случай описывает З. Поракишвили: «Многие духоборы Грузии регулярно переписываются со своими канадскими родственниками. К 82-летнему Василию Ивановичу Калмыкову пришло письмо с фотографией, на которой снята группа голых мужчин и женщин. Это — отколовшаяся от духоборческой общины секта «первых людей, сотворенных богом», людей отказавшихся от всякой собственности. Письмо и фото были с возмущением встречены орловскими духоборами, как «оскорбление чистой духоборческой веры». Во всяком случае, когда в конце 80-х началась очередная волна миграции духоборов, и впервые с момента основания движения — добровольная, люди массово потянулись не в Канаду, а в Россию — в Тульскую и Брянскую области, где стали восстанавливать и обживать заброшенные посёлки (надо отметить, не без проблем и не без сопротивления со стороны коренных жителей). Поначалу главным мотивом для переезда была усиливавшаяся в Грузии националистическая риторика, а позже, в первые нищие годы после развала СССР, на первое место вышли экономические причины. Из семи тысяч духоборов сейчас во всей округе хорошо если наберётся сто с небольшим человек, да и те по большей части преклонного возраста. А из 530 дворов осталось пара десятков, в основном — в Гореловке и Орловке. Пустующие дома стали заселяться жителями горной Аджарии и Самцхе-Джавахети, пострадавшими от стихийных бедствий. Многие из них не выдержали тяжёлых условий и разъехались, но и оставшихся оказалось немало.
До вечера мы колесили по Гореловке, заглядывая во дворы и переулки. Посмотрели старую достопримечательность — Первую школу, которая, кстати, недавно отметила своё 115-летие. Ходит слух, что деньги на её строительство выделил Толстой. («Да не тот Толстой, который Лев, — поправил меня кто-то из гореловских, — а один из его братьев.») Лев Николаевич действительно призывал к сбору пожертвований и сам внёс 12 тысяч рублей из гонорара за роман «Воскресение» в фонд переселения духоборов в Канаду. И часть этих средств, возможно, отошла на помощь отказавшимся от эмиграции. Но очень сомневаюсь, чтобы духоборы, имевшие своё мнение насчёт официального образования и всего, что им пытались навязать, потратили их на школу. Открытием школы, официальная власть скорее попыталась вразумить местных жителей, добиться их лояльности и покорности таким образом. То есть пряником, после недавнего кнута. Как бы то ни было, уже несколько лет школа носит имя Л.Н. Толстого. А у директора школы, как я уже говорил, мы проводили вечера, спасаясь от холода и беседуя о судьбах края… Увидели мы и новую достопримечательность — мечеть, устроенную переселенцами из Хуло в духоборском доме за традиционными русскими воротами…
26. Вид на Гореловку и холмы.
27. Река.
28.
29. «Улицы» Гореловки.
30.
31.
32. Старые каменные постройки с земляными крышами.
33.
В этом месте видится первоклассный этнографический музей под открытым небом, какие существуют во многих странах. Здесь есть что показать туристам и о чём им рассказать. Но огромный пласт истории и культуры стирается с каждым покидающим Грузию духобором. Если в 2001 году в Гореловке с размахом отмечали 160-летие переселения в Грузию с гостями из Канады и России, под музыку, песни и пляски. То на 170-летие всего лишь организовали небольшую конференцию. А праздновать 180-летие в 2021 году, может статься, вообще будет некому. Несколько лет назад в Грузии много шумели на тему правительственной программы по переселению буров в Грузию. Якобы жители ЮАР — высокоэффективные фермеры и они-то смогут вдохнуть жизнь в полумёртвое сельское хозяйство, привьют ему технологии и планирование. Им только дай землю и льготные кредиты, и результат будет. В это время уставшие от нищеты духоборы, не раз доказывавшие свою способность превратить в цветущий край любые окраины, всеми забытые покидали Грузию, перебираясь, между прочим, в беднейшие области РФ. При бурном развитии туризма, сопровождающегося выставками, пресс-турами, роликами, выпуском большого количества проспектов, путеводителей и прочего раздаточного материала, духоборам умудрились не уделить ни строчки, словно их нет вовсе. И никогда не было.
Странные, смешанные чувства оставила Гореловка. С одной стороны — разруха и упадок, тоска и отчаянье: множество заброшенных, разваливающихся строений, покосившиеся столбы и заборы, выцветшая и облетевшая краска, дорога, вспаханная до состояния жижи направляющимся на выпас стадом коров. Но с другой — какой-то особый уют, почти не различимый, но ещё улавливаемый. Он в деталях: в резных наличниках и рамах, поросших травой земляных крышах. Он в сделанных добротно и со вкусом домах: деревянных и каменных, построенных хоть 50, хоть 150 лет назад. Он в людях: трудолюбивых и организованных. Он, конечно, в Могилочках, Пещерочках и беседке возле Сиротского дома, которые не просто часть культуры, а исторические памятники государственного масштаба. Позволить всему этому исчезнуть в забвении — значит не уважать Грузию и её историю.
34. Школа им. Л.Н. Толстого.
35. Одно из зданий на центральной улице. Судя по форме, оно сталинской эпохи.
36. В прошлом не иначе как деревенский клуб.
37. Гореловская мечеть.
38. Резные заборы и наличники.
39.
40.
41. Каменное корыто — артефакт из позапрошлого века.
42. Дом, занятый переселенцами.
43. Символ Духобории.
26-27 мая 2018 г.
